День не задался с самого утра. Впрочем, когда оно началось, это самое утро, точно сказать нельзя, ибо залезть под два одеялка удалось только в 5, да ещё и заснуть долго не получалось. А будильник был заведён на 6:15. Я его то ли не услышала, то ли просто не помню, как он орал и был выключен примчавшейся на звуки громкой рок-музыки маман. Она же пыталась растолкать моё сонное тело в 7, на что я пробурчала "анунах, я ко второй", перевернулась на другой бок и продолжила спать. В 8 позвонила Луиза и предложила встретиться - пришлось встать. Естественно, я опоздала, и мы чудом успели на вторую пару. Где вторая, там и третья, и даже четвёртая. Все три с переменным успехом боролась со сном. И вот, оно всё кончилось, поехали домой..
Час в метро - это фигня. Я люблю московский метрополитен! Там красиво и тепло! Правда, народу дохуя временами, но это ничего. Терпимо. Ибо самое страшное - это дорога от метро до дома. Зимой. От ВДНХ, блять, где всегда, в любое время дня и ночи полно людей. Подошли мы к остановке. Стоят несколько человек, а рядом неэпического размера очередь на маршрутку... Это был недобрый знак... Стоим, значить. Долго стоим. Троллейбусов нет. Ни нашего, ни вообще какого-нибудь. Стоим дальше... Нихуя нет и даже не намечается. Пошли на автобус. На остановке из останавливается два: 172 и 244. 172 идёт куда нам надо, но он по расписанию через долго, а 244 ходит чаще, но только до мосмарта. Но пришлось ехать на нём. 3 остановки до Галушкина ехали где-то полчаса. Потом вроде побыстрее, и ещё пришлось на троллейбусе...
Так это ж ещё не конец пиздецов на сегодня! Всю дорогу я мечтала о жульенчике, который вчера маман приготовила... Просила, чтобы мне оставили. Несколько раз просила. Всех. И что же? Прихожу домой, иду на кухню, а там... пустая сковородка... Вот чесслово, давно не было ТАК обидно... Потому что жрать больше нечего. Ну ещё котлета. Одна. Холодная. Вчерашняя. Как выяснилось, невкусная. На сосиськи, лежащие уже хз сколько, даже смотреть боюсь. Так что сижу я тут, злая, голодная, замёрзшая... О домашке, которую снова делать надо очень много, не хочу и думать. Сейчас заварю последний доширак, валяющийся в шкафу с незапамятных времён, и начну насиловать свой несчастный моск...